Михаил Алёнкин прислал в редакцию газеты рассказ «Солдат без песни — не солдат»
Вместе с творческими коллективами Чернянского района мы оживили репортаж ветерана из театра Советской армии.
На стихах Великой Отечественной войны воспитывалось не одно поколение, но ещё более доходчивыми до сердец молодёжи были стихи, ставшие песнями. Наши деды и отцы становились патриотами ещё и потому, что пели у пионерских костров, а потом в армии, на всесоюзных ударных стройках, во время праздничных и семейных застолий такие песни, как «Взвейтесь кострами синие ночи», «Москва майская», «Дан приказ: ему — на запад, ей — в другую сторону», «В далёкий край товарищ улетает», «По долинам и по взгорьям», «Марш энтузиастов», «Тёмная ночь», «Крейсер Варяг» и другие.
Конечно, это не все патриотические песни. До войны их было всего лишь десятки, а в годы Великой Отечественной, поверьте мне на слово, всё-таки я был запевалой в школе, в художественной самодеятельности ДК, в армии и на семейных застольях, таких песен появилось больше сотни. И тон задала созданная в первый день войны знаменитая «Священная война».
Моему поколению мальчишек военной поры посчастливилось разучивать и петь не только песни времён революции, Гражданской, но и Великой Отечественной. На строевых занятиях в школе, в кружках художественной самодеятельности, во время работы на колхозных полях мы слушали, записывали и запоминали песни, прозвучавшие по радио и в кинофильмах. Например, «Марш артиллеристов» из фильма «В шесть часов вечера после войны», «Синий платочек», «Давай закурим», «Майскими короткими ночами» и другие в исполнении Клавдии Шульженко. А вот о ней чуть подробнее.
Когда-то на третьем году службы мне предоставили отпуск — из Крыма в Таджикистан, откуда призывался в армию, с пересадкой в Харькове и на юг. Но я давно мечтал побывать в Москве, сходить в Большой театр, Мавзолей Ленина, Третьяковскую галерею, другие музеи, пройти по Красной площади мимо Кремля. Попросил проводницу за доплату проехать до Москвы. «Ага, только с солдатиков я не брала ещё деньги. Ты не первый, спи спокойно, утром будем в Москве».
И вот она — столица нашей Родины! И… первые неудачи. По Красной площади, конечно, прогулялся, даже заглянул зачем-то в ГУМ с его фонтанами. Но Мавзолей был временно закрыт. Впечатлила смена часовых у его входа — и то ладно. Билеты в Большой театр были распроданы на несколько спектаклей вперёд, а подойти вечером к спекулянтам (деревня!) не догадался.
В Третьяковке оконфузился: первые залы, согласно исторической хронологии, посвящены шедеврам живописи и скульптуры древних, порою неизвестных, мастеров. Хожу по залам не спеша, подробно записывая в блокнот названия, авторов, свои впечатления, чтобы и самому приблизиться к высокому искусству, и ребятам рассказать по возвращении из отпуска. Тем более, должность обязывает — комсорг батальона.
После десятого зала глянул на часы — пять часов вечера (галерея открыта до 19:00). Догадался спросить у сидящей за вязанием бабули-смотрительницы, сколько всего залов. Оказалось… 52! Понятно, остальные 42 (а полотна дальше всё современнее и интереснее) пришлось пробежать «галопом по Европам», оставив подробности на завтра.
Зато приобрёл билет на концерт знаменитой певицы Клавдии Шульженко в Колонном зале Дома Союзов. Стою вместе с другими за креслами (билет стоячий) далеко от сцены, на подмостках которой высокая красивая женщина в длинном вечернем платье неповторимым сопрано поёт-рассказывает о буднях бойцов в годы войны, о них же в коротких передышках между атаками, о письмах домой невестам, жёнам, детям, матерям, о любви и верности. Уже 10 лет, как закончилась война, о которой она знала не понаслышке — выступала часто в прифронтовой полосе в минуты затишья. Рискуя здоровьем и самой жизнью, поднимала дух воинов, огрубевших внешне, но в душе оставшихся просто рабочими, крестьянами, учителями, врачами, которых ждут земля, заводы-фабрики, дети в школах, больные в поликлиниках и стационарах. Люди аплодировали певице на фронте, рукоплещут и здесь, просят повторить «Огонёк», «Руки», «Синий платочек», грустную, хватающую за сердце «Где же вы теперь, друзья-однополчане»:
Майскими короткими ночами.
Отгремев, закончились бои...
Где же вы теперь, друзья-однополчане,
Боевые спутники мои?
Полтора часа пролетели быстро. Уставший, но довольный, поздним вечером вернулся на Казанский вокзал и, перебирая в памяти события и впечатления прошедшего дня, незаметно уснул. Да так крепко, что утром обнаружил исчезновение рюкзака из-под кресла. Впрочем, из его содержимого мне больше всего было жаль только что вышедший роман Леонида Леонова «Русский лес», купленный в вокзальном газетно-книжном ларьке.
Ранним утром снова поспешил в Третьяковку и до закрытия сумел-таки рассмотреть шедевры живописи и скульптуры оставшихся 42 залов с записями авторов и своими впечатлениями. Блокнот этот и сейчас передо мной. Подробности опускаю, сходите в Третьяковку, будучи в Москве, — не пожалеете. Моя же тема сейчас — фронтовые песни.
На вечер уже был билет в театр Советской армии, где выступал Краснознамённый хор песни и пляски под управлением Александра Александрова. Купил заранее программу концерта и по возвращении на вокзал по свежим впечатлениям записал содержание. Прошу прощения у читателей — придётся приводить начальные строчки песен, что-то вроде попурри. Большинство запевал известный тогда тенор-солист Иван Букреев. Вот он, глядя на одного из бойцов, весёлым заливистым голосом вопрошает:
Что ты, Вася, приуныл,
Голову повесил,
Ясны очи замутил,
Хмуришься, не весел?
С прибауткой-шуткой в бой
Хаживал, дружочек,
Что случилось вдруг с тобой,
Вася-Василёчек?
И хор из полусотни бравых парней скороговоркой подхватывает:
Не к лицу бойцу кручина,
Места горю не давай.
Если даже есть причина,
Никогда не унывай!
И тут из-за кулис выскакивает сам «хмурый Вася», а с противоположной стороны — девчата в ладненькой армейской форме и пилотках. И такую выстукивают дробь каблучками сапожек, что боец в миг преображается: улыбаясь и отдавая честь, встречает солдатских подруг залихватской присядкой. А Ваня Букреев выводит следующую руладу-куплет, поддерживая «Васино» и всего зала настроение:
Прижимай к плечу плечо —
Дружба остаётся.
Если сердце горячо,
Девушка найдётся…
И идёт-плывёт к бойцу, словно павушка, самая нежная и обаятельная, грациозная и красивая — устоишь перед такой?! Обнявшись, они вместе выполняют такие коленца и па, что публика взрывается аплодисментами до самого конца пляски.
Пока солист отдыхает, хор отдаёт дань уважения советским партизанам, морякам и артиллеристам:
Ой, туманы мои, растуманы,
Ой, родные леса и луга!
Уходили в поход партизаны,
Уходили в поход на врага…
Уходим завтра в море.
И ранней порой мелькнёт за кормой
Знакомый платок голубой…
И снова зрителей покоряет соловьиная трель Ивана Букреева, но теперь уже с грустной повестью о трудностях солдатской жизни и тоске по любимым подругам:
Бьётся в тесной печурке огонь,
На поленьях смола, как слеза,
И поёт мне в землянке гармонь
Про улыбку твою и глаза…
Зрители, среди которых много фронтовиков и просто военных, уже давно хотят вальсировать, благо в конце зала есть свободное от кресел место. И вот он, как по заказу вальс «В лесу прифронтовом»:
С берёз неслышен, невесом,
Слетает жёлтый лист.
Старинный вальс «Осенний сон»
Играет гармонист.
Вздыхают, жалуясь, басы,
И, словно в забытьи,
Сидят и слушают бойцы —
Товарищи мои…
Первыми, конечно, начинают танцевать зрители, как и я, со стоячими билетами. Женщин среди нас не хватает, и мы галантно приглашаем дам, сидящих в креслах. Отказов не наблюдается.
— Следующая песня — «Случайный вальс», — объявляет ведущий.
— Со случайными партнёрами!, — кричит кто-то вдогонку.
Ночь коротка,
Спят облака,
И лежит у меня на ладони
Незнакомая ваша рука.
… Будем кружить,
Петь и дружить.
Я совсем танцевать разучился
И прошу вас меня извинить…
Чтобы танцевальные пары отдохнули, солисты в два голоса запевают развесёлую и задорную «Тальяночку»:
На солнечной поляночке,
Дугою выгнув бровь,
Парнишка на тальяночке
Играет про любовь.
… Играй, играй, рассказывай,
Тальяночка, сама
О том, как черноглазая
Свела с ума…
А ведущий по динамику на весь зал читает отрывок из «Василия Тёркина»:
Вот беда: во всей колонне
Завалящей нет гармони,
А мороз — ни стать, ни сесть...
Снял перчатки, трёт ладони,
Слышит вдруг:
— Гармонь-то есть…
— Букреев, не забудь «Соловьёв», — кричит кто-то из зала.
Солиста дважды просить не надобно: Ваня тотчас же своим высоким заливистым тенором просит «шальных» соловьёв:
… Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат,
Пусть солдаты немного поспят,
Немного пусть поспят.
Пришла и к нам на фронт весна (подхватывает хор),
Солдатам стало не до сна —
Не потому, что пушки бьют,
А потому, что вновь поют,
Забыв, что здесь идут бои,
Поют шальные соловьи…
И вот звучит со сцены задумчивая печально-философская:
Пыль да туман,
Холода, тревоги
Да степной бурьян.
А кого оставит равнодушным грустная мелодия и рассказ:
Сгубили всю его семью.
Куда ж теперь идти солдату,
Кому нести печаль свою?
Её сменяет песня, рассказывающая о мечте каждого солдата — вернуться домой живым:
Давно мы дома не были…
Цветёт родная ель…
… Который год красавицы
Гуляют без ребят.
Без нас девчатам кажется,
Что звёзды не горят…
Не забыл хор отдать должное и самому старому в армии роду войск — кавалерии, доскакавшей от тихого Дона до самого Берлина:
Кони шли на водопой,
Шли, потряхивая гривой,
Кони-дончаки.
Распевает верховой:
«Эх, ребята, не впервой
Нам поить коней казачьих
Из чужой реки».
Затем хор решил ещё раз прославить моряков такими песнями, как «Вечер на рейде», «Заветный камень», «О чём ты тоскуешь, товарищ моряк», «Прощайте, скалистые горы». А под мелодию «Севастопольского вальса» с обеих сторон сцены выпорхнули моряки и морячки и закружили такую карусель, что у зрителей в глазах зарябило от кружащихся в вихре танца пар. Вальс внезапно сменила задорная кадриль, а в завершение, придерживая губами ленты бескозырок, они лихо отбарабанили знаменитые «Шаланды полные кефали» и «Эх, яблочко».
Ещё в антракте я поднялся на сцену и попросил конферансье исполнить только недавно разученную нами в учебке «Песню о Советской армии». И вот хор исполняет мой заказ, и сначала я, а потом постепенно и весь зал подхватывает припев:
Несокрушимая и легендарная,
В боях познавшая радость побед,
Тебе, любимая, родная армия,
Шлёт наша Родина песню-привет!
По окончании песни я даже похвастался рядом стоящим зрителям, что именно эта песня помогла нам, будущим сержантам, занять первое место, опередив курсантов Николаевского училища морских лётчиков и роту ребят из школы младших авиаспециалистов на праздновании Дня военно-морского флота СССР. Кто был запевалой в нашей роте скромно умолчу.
Далее хор исполнил несколько песен из репертуара летунов:
Дождливым вечером, вечером, вечером,
Когда пилотам, скажем прямо, делать нечего…
Следующая:
Мы, друзья, — перелётные птицы.
Только быт наш одним не хорош:
На земле не успеешь жениться,
А на небе жены не найдёшь.
… Первым делом, первым делом — самолёты,
Ну а девушки, а девушки — потом…
Многие песни о войне создавались после неё и создаются до сих пор. Это знаменитая «Журавли» Расула Гамзатова, «На братских могилах не ставят крестов» Владимира Высоцкого, «Маки», «С чего начинается Родина», «Бери шинель, пошли домой», «Хотят ли русские войны», «Последний бой», «Нам нужна одна победа» и многие другие.
Из зала частенько летели записки-просьбы исполнить полюбившиеся песни. И хор исполнил две из них.
Мчалась песня по-над Волгой,
По горам.
Шли бойцы дорогой долгой
К лагерям.
Отдыхали у просёлка,
А дивчина-комсомолка
Из села подошла.
Офицер её встречает,
Удивлён.
«Вам, подруга боевая,
Мой поклон.
Неужели Вы забыли,
Как под Веной выносили
Из огня меня?».
Отвечала комсомолка:
«Узнаю.
Были ранены осколком
Вы в бою.
Молодому капитану
Перевязывала рану
Под крутой высотой»…
И вот под занавес знаменитый на весь мир хор исполняет сочинённую Фрадкиным и Матусовским песню лиричную, задушевную и мелодичную:
Вернулся я на Родину. Шумят берёзки встречные.
Я много лет без отпуска служил в чужом краю.
И вот иду, как в юности, я улицей Заречною
И нашей тихой улицы совсем не узнаю.
Здесь вырос сад над берегом с тенистыми дорожками,
Окраины застроились, завода не узнать.
В своей домашней кофточке, в косыночке горошками
Седая, долгожданная меня встречает мать…
Во время Великой Отечественной войны и после неё старшее да и нынешнее поколения воспитывались на этих песнях. Артисты исполняли их на передовой перед бойцами, в промежутках между атаками. А в госпиталях вместе с ними принимали участие в концертах пионеры и школьники, студенты. И вот снова над Родиной беда. И снова выступают на фронтах и в госпиталях перед бойцами артисты. Поют и вышеперечисленные старые, и новые песни, которые сочиняют не только поэты, но и сами бойцы. Так уж повелось на Руси: солдат без песни — не солдат.
Ну а я, уважаемые читатели, не был бы армейским запевалой, если бы не напомнил вам несколько строк хотя бы одной моей любимой песни:
Как всё это было:
Как полжизни ушло
У тебя на бои,
Как под песни твои
Прошагало полмира,
Пролетело полвека
По рельсам твоим.
… На твоих рубежах
Полыхали пожары.
Каждый год — словно храм,
Уцелевший в огне.
… Я люблю и смеюсь,
Ни о чём не жалею.
Я сражался и жил,
Как умел — по мечте.
Ты прости, если лучше
Пропеть не умею.
Припадаю, Россия,
К твоей красоте!
На том стояли наши предки. Выстоим и мы. И будут стоять наши потомки.
