Татьяна Котлярова из Орлика поделилась воспоминаниями о близких

Татьяна Котлярова из села Орлик прислала в редакцию рассказ о своей свекрови. В нём автор поделилась воспоминаниями о родителях мужа и своих отношениях со свекровью.

Полдень. В здании автостанции многолюдно. Купив билет до Орлика, я нашла свободное место, уселась поудобнее и, предвкушая удовольствие, раскрыла томик стихов Татьяны Олейниковой. Но насладиться чтением мне не пришлось. На соседней скамейке две девушки, не стесняясь, обсуждали личную жизнь.

— Свекровь меня достала, — жаловалась подруге блондинка в курточке фисташкового цвета. — Каждый день учит, как мне дочь воспитывать, учительница!

Синеглазая шатенка, тяжело вздохнув, произнесла с гневом:

— А моя, такая сволочь, даже умерла в годовщину нашей свадьбы!

— Девочки, как вам не стыдно! Да разве может человек выбирать день своей смерти? — не сдержалась я.

— А тебе не стыдно подслушивать чужие разговоры? — вопросом на вопрос ответила шатенка, и подруги заторопились к выходу.

— Вот молодёжь пошла! — возмутился седовласый мужчина.

— Не стоит всех одной мерой мерить, — сказала я. — У нас в селе Анечка, мама троих деток, больше десяти лет за парализованной свекровью с любовью ухаживала.

По дороге домой долго не могла успокоиться, захлестнули воспоминания...

С Виктором Котляровым мы вместе учились в 10 классе. После уроков спешили в сельский клуб, где изучали устройство трактора, а по вечерам — в школу, на занятия драмкружка, которым руководила учительница русского языка и литературы Екатерина Николаевна Бондаренко. Помню, как на репетициях она говорила: «Витя, подойди, пожалуйста, к Тане поближе, она не кусается». Он в пьесе «Дезертиры» играл роль жениха, а я — невесты. Настоящую свадьбу сыграли, когда Виктор вернулся из армии, а я — из Москвы, где мне, юной трактористке, посчастливилось представлять молодёжь Чернянского района на 17 съезде ВЛКСМ.

В доме мужа меня никто не обижал. Свёкра Василия Павловича я знала хорошо. В годы Великой Отечественной войны он сражался под Прохоровкой, освобождал Киев. День Победы встретил в Праге. После войны работал в колхозе бригадиром, ухаживал за лошадьми, свиньями. А уже на пенсии варил обед для механизаторов и каждый раз старался положить в мою тарелку кусочек мяса побольше. Трактористы надо мной беззлобно посмеивались, а я не знала, куда деть глаза. Супруги Котляровы воспитали шестерых детей.

Свекровь Мария Николаевна была награждена медалью «Материнская слава». Как-то за ужином она сказала: «Послезавтра наша очередь пасти. Дед заболел, не знаю, что делать».

«Мы с Витей коров погоним», — отозвалась я.

«Да разве ж Вам можно? Вы ж депутат!», — удивилась свекровь, которая первый год, несмотря на мои просьбы, упрямо говорила мне «Вы». Я была награждена орденом Трудового Красного Знамени, избрана депутатом областного Совета депутатов трудящихся.

Первый конфликт возник, когда муж узнал, что я должна ехать в Белгород сдавать экзамены, чтобы поступить в институт. Он сказал как отрезал: «Никуда ты не поедешь!». Мария Николаевна вышла из кухни и тихим голосом сказала: «Сам не захотел учиться, пусть дивчина едет». Виктор молча полез на чердак за чемоданом.

Из-за болезни с трактором пришлось расстаться. Меня приняли в школу на должность пионерской вожатой. Первое сентября. Праздник, сценарий которого я написала сама, удался. Счастливая, иду домой. Алый галстук развевается на груди, длинные косы покачиваются в такт моим шагам, в руках огромный букет цветов. Вдруг меня обгоняет грузовик и резко останавливается. Молоденький шофёр с улыбкой открывает дверь кабины: «Девушка, садитесь, я Вас подвезу».

«Спасибо!», — вежливо отвечаю и иду дальше, — «Не к лицу замужней женщине ездить с незнакомыми парнями». А он проедет несколько метров и остановится, проедет — остановится. И так полтора километра сопровождал меня. Вот и дом. Смотрю, возле двора сидит на скамейке свекровь. Иду к калитке, низко опустив голову. Парень следом. Пунцовая, я забежала в дом. Через несколько минут заходит свекровь, смеётся: «Тот хлопчик воды попросил, напился, поблагодарил и говорит: «Хорошая у вас дочка, мамаша». А я ему сказала: «Да, неплохая».

Пять лет мы жили вместе с родителями мужа и за это время ни разу не поругались. После развода старший брат Виктора вернулся в отчий дом. Соседки хором осуждали его супругу, а свекровь тихо возражала: «Хорошего мужа жена никогда не бросит». И только в хате давала волю слезам. Никто никогда не слышал от неё плохого слова в адрес невесток. А их у неё было четыре.

В мир иной Мария Николаевна и Василий Павлович ушли в один год: свекровь — в июне, а свёкор — в октябре 1987 года. Когда приближался 40-й день со дня смерти Марии Николаевны, я попросила свою маму сходить в церковь и заказать панихиду. Та возмутилась: «Бессовестная! Свекровь тебе детей вынянчила, а ты помолиться за неё не можешь!». Так я впервые пришла в храм...

Время в дороге пролетело незаметно. По моей просьбе шофёр остановил автобус у сельского кладбища. На могилах дорогих моему сердцу людей цвели подснежники, чем-то похожие на голубые глаза моей свекрови. Помолившись, поцеловала холодный крест: «Простите, мама, что я зимой редко приходила сюда. Мы Вас помним и любим. Я давно стала свекровью. Очень стараюсь быть похожей на Вас».