Нина Петращук из Малотроицкого написала в письме о тружениках села в 40-х годах 20 века

Село Малотроицкое когда‑то было центральным в колхозе «Пробуждение», в который входили сёла Баклановка, Васильевка, Хитрово, хутора Петровский и Славянка. Вокруг раскинулись колхозные поля. По названию сёл и поля так назывались васильевское, хитровское, славянское…

Каждое утро бригадир, намечая план работы на день, называл поле, где должны были трудиться колхозники. Круглый год кипела работа. После весеннего сева начиналась борьба с сорняками, шла прополка. Потом заготовка сена. Недели две в воздухе стоял ароматный запах скошенной травы. Затем начиналась уборка хлебов. Уже были самоходные комбайны.

Работа шла днём и ночью. Старались убрать скорее до проливных дождей. На току зерно веяли, сушили, засыпали в закрома, амбары, возили в Чернянку в зернохранилище. Погода стояла жаркая, случились кратковременные грозовые дожди. Набегала чёрная туча, раскаты грома раздавались над сёлами, полями. От проливного дождя вода не успевала впитываться в землю. С журчанием неслась по оврагам, лугам. После дождя ребятишки высыпали на улицу, шлёпали босыми ногами по тёплым огромным лужам, то‑то было детской радости.

Но иногда такие дожди приносили не только радость. В конце августа-начале сентября убирали кукурузу. Её скашивали, а следом силосорезочные машины измельчали там же, в поле, стебли и листья. Эту массу грузили на машины, увозили ближе к сёлам, где были вырыты глубокие ямы. В них и засыпали её, укрывали соломой, присыпали землёй. Таким образом готовили силос на корм скоту. Весной откапывали, давали животным. Разгружали машины вручную девушки и молодые женщины.

В один из таких рабочих дней три подружки: Валя Чумикова (по мужу Шевцова), Валя Романенко и Нюра Логошина на загруженной машине собирались уезжать с васильевского поля. А тут внезапно засверкала молния, загрохотал гром, хлынул дождь. Бросив вилы, девушки спрятались под машину. Казалось, потемневшее небо раскалывается на части. Последний разряд молнии настолько был силён, что девчонок буквально выбросило из‑под машины.

Очередной раскат грома оглушил их. Валя Чумикова почувствовала, что всё тело сжимают колючие судороги. От страха она закричала, что её убило. Другая Валя и Нюра лежали молча. К ним уже бежали плачущие мамы из соседнего хитровского поля. В первую минуту все растерялись. Потом начали засыпать их землёй. Рядом находилась повозка, запряжённая лошадьми, девчат положили на неё и привезли в сельскую больницу. Слава Богу, всё обошлось. Через два дня они были уже дома, но ещё долго отходили от шока.

Обеим Валям в настоящее время за 80. В колхозе проработали долгое время. К сожалению, Нюры нет уже 15 лет. Но у каждой из них свои семьи, дети, внуки, правнуки. Позади трудовые будни, радости и горести. Их жизнь полна всем, чем живёт наше человечество. Вспоминают молодость, своё прошлое, случившееся с ними в те далёкие годы, как страшный сон.

В послевоенные годы жизнь в колхозе налаживалась, улучшалась. Увеличивалось поголовье скота. Строились новые коровники, телятники, свинарники. Заработала запарочная кухня. Зимой в огромных котлах производилась запарка фуража, специального корма для телят и поросят. Развозил корм дядя Митя. За ним числилась пара лошадей и повозка, которую называли «коробом». Туда он ставил ещё и бочку, в которой завозил на кухню воду.

В коровьем стаде жил племенной бык Тишка. Грозный, норовистый, его все боялись, того и гляди, что окажешься на его острых рогах. Так и случилось. Подстерёг он дядю Митю, который в очередной раз доставил фураж и воду в запарочную. Зажал его в узком проходе между высокими сугробами, не убежать. Подцепил рогами, подбросил раз-другой. Дядя Митя не успел даже на помощь позвать. Последний раз так подбросил, что тот оказался высоко на сугробе. Это и спасло его жизнь. Тишка покрутил головой туда-сюда, перед ним никого, повернулся, ковырнул снег копытом и пошёл восвояси. А Дмитрию потом долго пришлось залечивать свои рёбра.

Зимы тогда были снежными. Много снега наметало. Весной, как только начинало пригревать солнышко, снег постепенно оседал, наполняясь водой. А в полдень эта скопившаяся вода хлынула потоком на луг, сметая на своём пути доски, брёвна, старые бочки, треснувший лёд. Разлилась от берега к берегу, разделив две улицы, сейчас по названию Зелёную и Троицкую.

Дело к вечеру. Пора доить коров, кормить скот. Скотские постройки расположились возле улицы Зелёной, а почти все доярки и те, кто ухаживал за телятам, поросятами, жили на другом берегу. Дорога проходила по лугу, который накрывала бурлящая вода, ни проехать ни пройти. И нельзя оставлять животных голодными, коров без дойки. Доярки и скотоводы, девчата и женщины, впрягают быков в арбу, садятся и начинают переправу. Быки привычно идут по знакомой, но затопленной дороге вперёд.

Вот и самое глубокое место, вода почти затапливает арбу. Девчата визжат, арбу вместе с быками и людьми сносит в сторону, разворачивает и тащит по течению быстрый поток. Арба вот-вот перевернётся. Две улицы наблюдают это бедствия. Переживают за животноводов. Кто‑то в испуге ахает, кто‑то кричит, давая советы. Вода прибывает с новой силой, резким бурлением выталкивает арбу на более мелкое место. Дышло ломается, быки освободившись, кое‑как достигают берега. Люди выпрыгивают, окунаются в ледяную воду, схватившись за руки, вплавь преодолевают переправу. Все облегчённо вздыхают.

Зелёная улица радостно встречает «русалок», зазывает в дома, обогревает. Дойка состоялась, животные накормлены. Работники остаются здесь до утра. За ночь вода на лугу убывает. Можно добраться и домой. Председатель колхоза Чеботарёв Михаил Гаврилович ругается, испугавшись за жизнь колхозниц, и хвалит их за отчаянный поступок.

В селе несколько бригад, которые делились на звенья. В одном старшей звеньевой была Александра Тихоновна Овчарова, жена дяди Мити. Все её звали Санькой. Хохотунья и плясунья, а в работе — впереди всех, умело руководила своим звеном. Любила детей. Своих трое, их друзья и сверстники всегда наполняли дом и двор Сани.

Кое‑где по району уже были мельницы, которые не просто мололи зерно, но и вальцевали. Мука получалась мягкой, белой, высшего сорта. Её так и называли «вальцовкой». Саня в числе первых на селе привезла мешок такой муки. Не успев занести в дом, развела во дворе костёр и начала печь блины. Сбежалась ребятня, и соседи пришли. Тётя Саня перестала печь только тогда, когда все наелись. Ох, и вкусные же получились у неё румяные блины!

А в другом звене работали девчушки. Их называли «ефремовцами». Был в то время в нашей стране прославленный бригадир свекловодческой, если не ошибаюсь, бригады. Передовик, известный на весь союз своими трудовыми достижениями. Многие труженики следовали его примеру, выполняли и перевыполняли свои рабочие нормы.

Так, по‑ефремовски, трудились в звене и наши девчата: Татьяна Максимовна Андрющенко, Наталья Егоровна Божкова, Мария Ивановна Романенко, её однофамилицы Лидия Николаевна, Наталья Борисовна, Наталья Иосифовна и другие (фамилии девушек до замужества). Дружное, работящие звено везде успевало, трудилось на славу, добросовестно выполняя свою работу. А как девчата пели! Словами не передать, только самому надо было слышать их пение.

Солнышко уже прячется за горизонт. Пастухи подгоняют к селу стадо коров, овец, коз. Полевые дневные работы успешно закончились. Молодёжное звено возвращается домой. С поля доносится мелодия знакомой песни. Звонкие голоса сливаются воедино. Музыкально, красиво. Всё пространство вдруг заполняется мелодичным напевом. Песня льётся всё ближе и ближе. Одна сменяется другой, такой же душевной, сердечной. Заслушавшись, земляки умиляются: «Это наши ефремовцы идут после трудового дня!». А вечером в клубе в танцах не уступают другим эти передовые подруги.

Очень жаль, что никого уже нет из них среди нас. По‑разному сложились их жизни, но во время войны они, 13–14-летние дети, приближали нашу победу своим трудом. Вместе со взрослыми трудились не покладая рук под лозунгом «Всё для фронта, все для победы!». Косили, молотили, убирали зерно, скидывали, копнили. Зимой на полях производили снегозадержание, чтобы весной от таяния больше влаги попало в почву. Собирали по домам золу, рассыпали по полям, удобряли. Навоз, вывозимый колхозниками, вилами разбрасывали по участкам. Длинными вечерами вязали для бойцов носки, рукавицы, шили кисеты для махорки, отсылали на фронт. Всего не перечислить, что было сделано руками будущих ефремовцев. Но у каждой из них в душе осталось чувство радости от проделанной работы во имя победы над врагами, гордости за прожитую жизнь.

Ещё есть земляки, которые знали, слушали песни. Живут их дети, внуки, правнуки. В нашем музее отражена жизнь и трудовые заслуги многих сельчан старшего поколения. Проводятся творческие мероприятия под девизом: «Ничто не забыто, никто не забыт!», чтобы люди помнили на века. Да и нельзя забыть, чем и как жило наше село в эти трудные годы войны и после. Это — яркий пример и напутствие для современной молодёжи.

Жительница села Малотроицкое

Нина Петращук