Лидия Сазонова из Чернянки прислала свой новый рассказ «Тактический ход»

На дворе стояла поздняя осень. Маленькая деревушка всего из 17 дворов под мокрыми соломенными крышами выглядела совсем безрадостно и угрюмо. Деревья с нагими почерневшими кронами придавали ей ещё более удручающий вид. Не было того движения на селе, детвора и та не играла на улице. Коровы были поставлены в стойла до весны. Жители, управившись по хозяйству, сидели по своим домам, поглядывая в окна, думая, когда же закончатся уже всем ненавистные проливные дожди. Даже пруд, разделявший деревню, и тот был мрачнее тучи.

Но сегодня был особенный день, 7 ноября, было намечено мероприятие. К назначенному времени потянулись нарядные жители этой деревушке к дому бабы Поли и деда Яши, у которых был назначен сбор. Все несли на стол свою неказистую закуску, кто наливку, кто самогончик. Сама природа решила порадовать их. Вдруг на небе яркая полоска света разрезала тяжёлые облака. И всё вмиг преобразилось, окна вдруг заиграли солнечными зайчиками, а тяжёлая рябь пруда вмиг ожила, засветилась жёлто-мигающими точками. Сразу стало тепло и радостно на душе.

На это торжественное мероприятие был приглашён из соседнего села баянист. За ним уже поехали ребята. Ни о каком мероприятии не подозревая, из соседнего села шёл с ночёвкой навестить свою тётю Полю её племянник Николай. Он приехал недавно из Украины, где уже два года работал на мартеновских доменных печах. В послевоенное время это был стратегически важный объект, в котором наша израненная страна сильно нуждалась. Он там жил, но его тянула к себе малая родина, деревушка, где он родился и вырос. Он всегда брал отпуск в это время года, поохотиться, побродить по родным сердцу просторам, отдохнуть душой, но не мечтал сразу попасть на бал.

Подойдя поближе к дому, он заглянул в окно. Там было много света, гостей полный дом. Музыка звучала на разрыв, баянист играл «Цыганочку», смех и топот ног доносились аж на улицу. «Ну не возвращаться же назад», — подумал он. И вот нежданный гость появился на пороге.

Тётя Поля и дядя Яша радушно его принимали, он подарил им подарки, коротко обменялись новостями, пригласили сразу к столу, представили гостям. Николай, едва оглянувшись, выделил среди гостей красивую девушку с длинными русыми по пояс косами и хотел было пробраться к ней, но не тут то было, его оттеснили местные ребята. С какой стороны он только не заходил. Быстрые танцы сменялись на медленные. И вот потеряв бдительность, охрана прозевала чужака, он пригласил эту красавицу, они кружились вдвоём в вихре танцы.

Но провожать до глубины сердца понравившуюся ему девушку он не мог, с ней шёл огромный бычара, местный авторитет, ещё за ним двое парней. Он ведь в действительности не знал реальной обстановки, что они не были парой. И он пошёл провожать совсем другую девушку.

В это время оглянулась Мария (так звали девушку), её сердце закипело от ревности. Она поняла замысел местных: сам не гам, и другому не дам, и она обратилась к ним:

— Ну, что вы за мной идёте? Ведь вам в другую сторону, я как-то всегда без вас доходила раньше.

Они сразу отстали. Она шла под впечатлением, вальс стоял в ушах, а чёрные глаза парня не давали покоя. Придя домой, она с горя свалилась в постель. Маруся всю ночь мечтала, ей не спалось, всё перед глазами стоял он. До чего же он ей понравился, такого с ней раньше не было. Она сжимала подушку от негодования, что пошёл провожать не её, а Клавку.

Утром настроение у неё было мрачное, а тут прибежала подружка, обсудить, как прошёл вечер. Не обошла и гостя.

— Ты только подумай, с тебя весь вечер глаз не сводил, а сам пошёл провожать другую. Она аж захлёбывалась от зависти, правда ведь, Маруся? — всё больше распаляя ревность в ней.

А ей было совсем не до неё, сердце и так пекло. Выйдя во двор, отец обратился к ней:

— Я, Маруся, буду управляться по хозяйству, а ты съезди привези соломы на подстилку живности, я уже запряг волов.

Вечером, проводив девушку, Николай быстро вернулся без настроения домой. Это сразу заметил Яков Данилыч.

— Ну что, девка, небось, понравилась?

— Да, дядя, понравилась, да не та.

Дядя, бывалый прохиндей и бабник в молодости, а сейчас престарелый ловелас говорит:

— Племянничек, ты не переживай, всё устроим, ты же знаешь девиз военных, что смелость города берёт. Вот завтра с утра делаем ход конём.

— И к чему ты клонишь это, дядя?

— А вот к чему. Пойдём с утра её сватать. У тебя ведь времени на ухаживания нет. Отпуск не безграничный. Увезёшь невесту в город свою. Вот все твои конкуренты с носом останутся. Но здесь нужно проявить настойчивость, а то я знаю, что женщины говорят, а что любят.

На том и порешили.

Маруся уехала, и тут Денис Николаевич услышал вскоре громкий грохот в ворота и лай своей собаки.

— И кого это принесло в такую рань? — подумал он.

Выйдя к воротам, открыв дверь, увидел Якова Даниловича с племянником. Поздоровались, сразу спросил, с чем приехали.

Данилыч начал издалека:

— Вот пришли к вам, знаем, что у вас есть товар, у нас есть молодой купец.

Денис Николаевич сразу понял, в чём дело.

— Ну, проходите тогда в дом, коли пришли сватать. Но невесты сейчас дома нет, придётся её подождать. А ты, жена, не теряй времени зря, давай на стол, видишь, сваты пришли, — приказал хозяин.

В душе он был рад такому неожиданному свалившемуся спозаранку сватовству, что и самому придётся рюмочку пропустить.

Нагрузив небольшой возок соломы, Маруся возвращалась домой. Заехав во двор, она увидела, как отец стремительной походкой идёт к ней.

— Папа, что ты такой взволнованный, — с тревогой в голосе проговорила она.

— Вот, дочь, — как-то загадочно проговорил он, — прямо проведение случилось. В доме сваты сидят.

От неожиданности она оторопела, с возмущением ответила:

— Какие ещё там сваты? Пусть отправляются домой и славу на меня не наводят.

— Да нет вот, доченька, пришёл к тебе свататься с дядей тот парубок, с которым ты вчера вечером вальсировала.

Она вся вспыхнула, загорелась, щёки её аж запылали.

— Вот и пускай сидят, не пойду я в дом, — хотела спрятаться, завернуть за угол сарая Маруся.

— Дочь, я не имею право за тебя отвечать, если что, ты сама откажешь. Пойдём, Маруся, в дом, — а сам как бы просто проговорил. — Я вчера как увидел вас вместе, подумал, вот бы мне такого зятя Бог послал.

В этот вечер она ему отказала, а потом плакала. На второй день он пришёл один с маленьким букетиком цветов, чудом распустившейся в это время по буграм белой кашки. Протянул его, проговорил:

— Маруся, ты не сомневайся, выходи за меня замуж, вот увидишь, я буду хорошим мужем тебе. — И для пущей убедительности снял с руки часы. — Это тебе мой подарок.

Он надел ей часы на руку. Его красивая улыбка, чёрные ласковые глаза окончательно растопили её сердце, и она ответила: «Да». У него закончился отпуск, спешно сыграли свадьбу, скоро он увёз её в город.

Но там жизнь не заладилась. Снимали маленькую комнату, где едва умещалась кровать. Вскоре у них родилась дочь, комнаты никогда не прогревались, хозяйка экономила дрова, ребёнок замерзал, ему явно не хватало тепла. Она вела себя неспокойно и часто плакала. Николай обращался к мастеру цеха на счёт жилья, но он ничем не мог помочь, свободных квартир не было. Николай принял решение.

— Маруся, — предложил он, — давай вернёмся назад в деревню, построим себе дом, будем жить на своей земле. Нужно нам сейчас думать о дочке.

И она согласилась. Но появились непредвиденные обстоятельства. Его не могли сейчас уволить с работы, мотивируя тем, что сначала нужно подготовить ему замену. Но судьбоносное решение было принято. Отправив жену с дочкой, он один остался стоять на перроне с надеждой, что и он вскоре приедет следом за ними.

А Мария, приехав домой, распеленала дочку, накупали её и уложили спать на мягкую подушечку на печь. Сколько раз мама подходила с вопросом, что дитё так долго спит, не заболела ли она? Но ребёнку было тепло и комфортно в доме.

Родители работящие люди, основательно подготовились к зиме, в подвале в бочках были мочёные яблоки, огурцы, помидоры, капуста, на полке лежали лук, чеснок, много свежих яблок в соломе. Пока доилась и корова. Маруся быстро поправилась, расцвела прямо на глазах, но месяцы шли, письма шли регулярно, но его всё не было. Бабы нет, да и в след бросят ей язвительную фразу: «Вот уж съездила в город, так съездила, осталась, видно, одна, как лавка с товаром».

И ей стали приходить недобрые мысли, что если он ей изменяет, не собирается возвращаться к ней. И стала её красота незаметно сходить с лица, в глазах появился страх. Уже наступила весна, его всё нет. Она его все ждёт и тайно выходит за село, смотрит на дорогу. Отец тоже стал беспокоиться, говорит:

— Ох, доченька, не обманул же тебя твой красавец, а может, и не надо было тогда за него идти замуж.

А что скажет ему Маруся, голову опустит и вроде не слышит вздохов и причитаний отца.

Николай приехал совсем неожиданно. Поздоровался с тестем и тёщей, сразу спросил, где Маруся и дочка. Маруся пошла по воду на колодец, а Валя ещё спала. Он подошёл к дочке, долго стоял над ней, смотрел с любовью и нежностью, проговорил:

— Как она подросла, пойдёт ли к папке, привыкнет?

— Пойдёт, но не сразу, — успокоила его тёща.

— Ну, я пойду её встречу.

Он торопился.

А она наполнила вёдра водой, поставила их на землю, не спешила идти назад, прислонилась к дубу, грустными глазами смотрела вдаль, на цветущие деревья, голубое небо, думая о чём-то одной ей ведомом. Вот с того бугра доносился запах черемухи, когда-то ею так любимой. Трава уже зеленела сплошным ковром. Нарвать бы букет цветов, так нет, руки опускаются, нет больше сил так жить в тоске. Птицы с радостным пением, стремительно порхали с ветки на ветку, гомонили на своём птичьем языке. Конечно, они думали, что нужно выбрать надёжное место и свить своё гнёздышко. А у неё все думы о нём, вот и дочка сделала свои первые шаги, а папка их не видел.

Она ещё долго стояла в раздумье, потом засобиралась домой, хотела поднять вёдра на коромысле и тут увидела его, он бежал навстречу. Она выпрямилась, откинула коромысло в сторону, закричала и бросилась к нему. А он её поднял, как пушинку, на руки.

— Наконец-то я вернулся к тебе, моя любимая, — целуя, проговаривал он, как же я за тобой соскучился.

— А я устала тебя ждать, уже думала, не дождусь.

Она упала ему на грудь и навзрыд громко плакала, скорее всего, от радости, от избытка чувств, долгого ожидания. Он успокаивал её, как ребёнка, гладил по голове и целовал:

— Успокойся, милая моя, теперь мы всегда будем вместе.

Они шли по селу, он нёс вёдра, она шла с большим букетом белой черёмухи, сияя от радости. Люди на деревне выходили навстречу, останавливали их, радовались, желали счастья, семейного благополучия.

P. S. Всё у неё в жизни получилось. Он как настоящий мужчина построил домик, только не в своей деревне, на краю села, вне порядка. Семья переехала в новый дом, только через три года, родила ещё одну дочку.